«Мама, ну там у папы же кто-то умирает!» О выборе между семьей и работой в жизни врача

«Работа заняла все мое пространство. Дочерей слышала только по телефону. С мужем общение свелось к чистой “бытовухе”. Однажды на прием пришел мужчина после тяжелого ожога лица. У него были глаза очень редкого зеленого цвета. Как у моего мужа. И я внезапно поняла, что почти не помню, как выглядит мой муж…» 一 делится своей историей врач-хирург.

Профессиональное выгорание в среде медицинских работников обычно связывают с условиями работы. А вопрос баланса личного и рабочего остается за кадром: можно ли совместить карьеру врача и счастливую семейную жизнь? Разбираемся на примерах коллег.

Суровая статистика

Баланс личного и профессионального в жизни врача 一 проблема масштабная. Так, в одном из исследований утверждается, что 30% американских хирургов, прошедших специализированный скрининг, находились в состоянии депрессии, ассоциированной с их трудом¹. И всего 36% ответили, что работа оставляет им достаточно времени для семейной и личной жизни. Опросы выявляют еще множество фактов, демонстрирующих, какой ущерб семье может наносить профессиональная деятельность². И это данные исследований, проведенных в «допандемийные» времена и только среди хирургов.

Самая распространенная рекомендуемая стратегия выхода из этого кризиса 一 жесткий тайминг и планирование³. То есть сначала анализ того, сколько времени уходит на работу. Причем во всех ее аспектах: прием пациентов, обходы, операции, коммуникация с больными и коллегами, административная и научная деятельность. Таким же образом учитывается личное время. Рекомендуется все это считать и записывать не менее недели, чтобы потом ставить какие-то достижимые цели с реальными результатами. Этим способом можно понять, где и что пошло не так, и скорректировать свой план⁴.

Скажем, вы хотите возить дочь на хореографию два раза в неделю и собираться всей семьей вечером в пятницу. Рассчитывайте время, договаривайтесь с коллегами так, чтобы это можно было реализовывать. То же самое касается и профессиональных целей, если сейчас в приоритете они.

Время на работе 一 жизнь или не жизнь?

Есть стратегия, которую можно назвать парадоксальной. Ее автор полагает, что баланс между работой и жизнью у медика 一 это иллюзия. Более того, если человек гонится за этой иллюзией, он априори неверно подходит к ситуации. Исходит из того, что работа «плохая», а жизнь 一 «хорошая». И что работа в таком случае 一 это не жизнь. А это приводит к утере смысла профессии, депрессии и дисбалансу гораздо сильнее, нежели само отсутствие баланса. Поэтому эксперт рекомендует не разделять работу и жизнь, а, наоборот, интегрировать их друг в друга, делая приоритетом то, что важно в данный момент, и не считая «нежизнью» время, потраченное на пациентов. Только признавая, что все это 一 такая же часть жизни, можно обрести баланс. Автор теории, педиатр-реаниматолог Аndreas Schwingshackl, говорит:

«Часы, потраченные на лечение больных детей, 一 это такая же часть нашей жизни, как и часы, когда мы потягиваем бокал вина, едем в отпуск с семьей… Признавая, что сегодня мы сделали этот мир лучше для кого-то, мы испытаем неописуемую привилегию чувствовать себя гармонично каждый день»⁵.

Жизнь вне теорий

Как обычно, есть статистика и теории. И есть реальные врачи. Самых разных специализаций. И с самыми разными семейными сложностями, которые демонстрируют пресловутое отсутствие баланса между профессиональным и личным. Приведем истории двух медиков, которым удалось не пополнить статистику разводов. Возможно, их ноу-хау станут для кого-то ориентиром для выхода из дисбаланса «работа-семья»…

Сергей Антипов, хирург:

Я женился довольно поздно 一 времени на личную жизнь не было. Очень серьезно учился, писал диссертацию, много оперировал. Первый Мед задал очень высокие стандарты, которым надо было соответствовать. И я всегда считал, что профессия врача, хирурга 一 это не работа. Это служение. Миссия, если хотите.

Потом влюбился. Женился. Жена моложе на пятнадцать лет. Она умница, прекрасно понимала, на что идет. Потому что я и со свиданий мог сорваться на работу. И половину отпуска проводил в общении по телефону и в мессенджерах с коллегами и пациентами. Она молчала, терпела. Возможно, не всегда понимала, но принимала.

Родился сын 一 наследник, моя гордость. На какое-то время я стал «домашним» мужем и отцом. Но семейный уют, младенец, красавица и умница жена 一 все это казалось каким-то незначительным. По сравнению с делом. И постепенно я снова ушел в свой ритм. Сына видел или уже спящим, или еще спящим. Редкие выходные удавалось провести вместе. И в семье стало нарастать напряжение.

Жена все время просила приехать пораньше, что-то сделать дома, побыть с сыном. Я обещал 一 и не выполнял. Отношения стали «холодеть». И 一 моя личная точка невозврата. У сына воспаление легких. Не в тяжелой форме, без госпитализации.

Обещал посидеть с ним, а тут вызывают в больницу. У жены слезы, она просит не уезжать. А мой четырехлетний мальчик ей говорит: «Мама, ну там у папы же кто-то умирает. Когда я буду умирать 一 он меня тоже спасет. Правда, папа?»

Перетряхнул весь свой график. Два вечера в неделю 一 «плавающие», но полностью с семьей. Один выходной 一 тоже. Обязательно 一 на выступления сына, он занимается плаванием. Раз в две недели куда-то на сутки уезжаем с женой вдвоем. После восьми вечера 一 никаких звонков, кроме форс-мажорных. Только сообщения. И есть экстренный телефон, который знают только коллеги. Он включен всегда, но по нему меня вызывают только в самых крайних случаях. Третий год в таком режиме. Периодически, конечно, «срываюсь». Но в целом балансирую.

Я счастлив видеть, как растет мой ребенок. Как улыбается жена. Понял, что они тоже 一 часть моей миссии. Не меньше, чем пациенты. И рад, что понял вовремя.

Ирина Токарева, пластический хирург:

Мы поженились молодыми, я заканчивала Второй Мед, муж уже делал свою архитектурную карьеру. Чего только не пережили 一 и перестройку, и переход к капитализму. Я работала хирургом в челюстно-лицевом отделении, уставала очень. Муж бережно ко мне относился, заботился, часто сетовал, что не женская у меня специальность. То ли дело педиатр. Или терапевт. Но никогда моя работа, даже сверхурочная, не вызывала дома неприятия. И обе дочери выросли вниманием не обделенные и понимающие, какая важная у мамы работа.

Десять лет назад меня позвали в пластическую хирургию. Муж одобрил. Ему казалось, что моя работа будет более «женской». Дети уже взрослые, у них своя жизнь. И я с головой окунулась в новую специализацию. Обучения, стажировки, конференции, конгрессы. И операции-операции-операции. И клиентки 一 самые разные. От пострадавших в авариях, привезенных к нам из «травмы» вообще без лиц, до успешных дам, недовольных носом или скулами. И так все закрутилось, что работа заняла все мое пространство. Дочерей слышала только по телефону. С мужем общение свелось к чистой «бытовухе». Да и ее даже было мало: хозяйство вела домработница.

Однажды на прием пришел мужчина после тяжелого ожога лица. У него были глаза очень редкого зеленого цвета. Как у моего мужа. И я внезапно поняла, что почти не помню, как выглядит мой муж. Какой цвет волос сейчас у старшей дочки. На сколько похудела младшая, севшая на жесткую диету.

При том что лица своих пациенток помню в мельчайших подробностях. И до операции. И после.

Летела домой, как на крыльях. А там 一 никого. У девочек свои дела. А у мужа, как оказалось, появилась другая. И он заговорил о разводе.

Потом был психолог. Потом 一 семейный психолог, к которому мы ходили с мужем. Уверена, что сами бы не справились. Несмотря на то что продолжали друг друга любить. Но любовь не спасает, когда человека рядом нет. В последние годы я стала работать без круглосуточности. Без разговоров с капризными пациентками по ночам из семейной постели. Без одержимости. Жизнь поставила меня перед очень непростым выбором: блестящая карьера или счастливая семья. Я выбрала второе. И не жалею. Уверена, что совместить это в нашей профессии невозможно.

Личные ориентиры

Героям публикации, пусть и не без потерь, удалось нащупать некий баланс между личным и профессиональным. Один пошел по пути своеобразной «интеграции»: не работу «вписал» в жизнь, как рекомендует одна из психологических стратегий, а, наоборот, семью «интегрировал» в свою миссию. Второй героине пришлось расставлять приоритеты и делать выбор. Но главное 一 они смогли. А значит, это возможно. Важно понимать, что проблема есть. И иметь желание и силы ее решить. Дорогу осилит идущий.