Пациентское самолечение как акт недоверия врачу

Как связаны пациентское самолечение и коммуникативные навыки врача, читайте в нашей статье.

«Прежде чем начать лечиться самостоятельно, многие пациенты сталкиваются с отсутствием либо должной квалификации врача, либо эмпатии и понимания», — сказал в одном из интервью известный врач-пульмонолог, к. м. н. Василий Штабницкий¹. Давайте воспримем это не как претензию к коллегам, а как повод для размышления.

Продолжим разговор о феномене самолечения, перейдя от общих проблем к частным историям.

«Медикам априори не доверяют во всем мире»

«У нас в университете была шутка о страшном сне врача: на скорой в твое дежурство привозят кого-то из бывших одногруппников, — рассказывает врач клинической лабораторной диагностики Светлана Черных. — Неудивительно, что если студенты мединститутов так шутят, то далекие от медицины люди побаиваются врачей и относятся к ним со скептицизмом. Они лучше купят гомеопатические препараты, будут сетовать на психосоматику, чем пойдут к доктору. К тому же отсутствует критическое мышление и желание повышать медицинскую грамотность».

По мнению социального антрополога, научного сотрудника Института этнологии и антропологии РАН Сергея Мохова, недоверие к врачам наблюдается не только в России. «Эта проблема существует во всем мире, медикам зачастую не доверяют и на Западе, и в России. Пациенты часто считают, что можно найти какой-то другой вариант»², — рассказал исследователь в одном из интервью.

Однако специфические культурные особенности, которые провоцируют недоверие к докторам, в нашей стране все-таки есть. В СССР считалось, что пациенту нельзя рассказывать о неблагоприятном диагнозе и нужно держать человека в неведении как можно дольше². В итоге люди изначально не ожидают искренности от медиков. Можно было бы надеяться, что героизация работы врача во время эпидемии COVID-19 поднимет престиж профессии, но, увы, по данным ВЦИОМ, опубликованным в июне 2022 года, средний балл доверия сегодня — 3,28 из 5 возможных, что даже ниже допандемийных показателей на 0,5 балла. Противоречивой информации стало больше и для врачей, и для пациентов. Конспирологические теории³ об искусственном происхождении нового вируса, непрозрачная статистика⁴ и огромное количество народных рецептов⁵, которые «помогли» родственникам, соседям, знакомым знакомых, рассеивают внимание и заставляют людей кидаться из крайности в крайность.

Вот и получается, что, согласно допандемийной статистике⁶, люди все-таки обращаются к врачам (56,4 % опрошенных за 2018 год), но лечиться предпочитают так, как сами того пожелают, — самостоятельно выбранными лекарствами и народными методами, которые кажутся им эффективнее препаратов, назначенных врачом (62,7 % опрошенных за 2018 год).

Без уважения нет доверия

Стивен Пирсон и Лиза Раек, в своей аналитической статье⁷, систематизировавшей исследования об отношении пациента к врачу, обнаружили, что доверие больше всего коррелирует с такими качествами:

• коммуникативные навыки врача;
• его отношение к личности пациента;
• знание проблем пациента.

А в качественных исследованиях, посвященных самолечению⁸, некоторые участники объясняют нежелание обратиться к доктору так: «В поликлинике (больнице) я часто сталкиваюсь с негативом, связанным с уровнем обслуживания и (или) отношением персонала», «Лечение, назначаемое мне врачом, часто не удовлетворяет мои потребности». И это распространенные варианты ответов.

Доверие основывается не только на профессиональной компетенции специалиста, но и на уважительном общении обеих сторон, в котором отсутствует модель «начальник-подчиненный» и карательно-назидательный тон.

Некоторые социологи отмечают⁹, что в наследство от СССР нам досталась традиция хамства как результат экономики дефицита, где один обладает определенным благом, а другой стремится его получить и готов при этом терпеть грубость и неуважение. В Советском Союзе, где платная медицина была развита слабо, это явление отмечалось повсеместно. Сегодня оно сохранилось в закрытых медицинских учреждениях, например в психоневрологических интернатах, бывает особенно заметно в области родовспоможения, встречается в обычных поликлиниках и больницах.

«Года четыре назад я обратилась к врачу с болью в области сгиба ноги. Не помню, что там в итоге оказалось, кажется, это было защемление нерва. Ходить и стоять мне было трудно, — рассказывает москвичка Наталья Гайдарова. — Я записалась к терапевту, поскольку к специалистам можно попасть только через них. И меня отправили… к гинекологу, совершенно не обратив внимания на симптомы и характер боли».

«Естественно, ни к какому гинекологу я не пошла, поспрашивала у друзей и знакомых и в итоге все благополучно вылечила сама».

Тут налицо две коммуникативные ошибки¹⁰. Первая — доктор не дал понять пациентке, что действительно интересуется ее здоровьем, Наталья вспомнила, что не было уточняющих вопросов и хотя бы поверхностного осмотра. Вторая — врач не объяснил свое решение. Согласитесь, озвученный «метод исключения» — это слабый аргумент для человека, который не может ходить из-за боли. В результате пациентка решила лечиться самостоятельно, а ее негативный опыт в поликлинике и положительный в процессе самотерапии может подтолкнуть и других людей не обращаться к врачу.

Для такого стиля общения есть даже специальный термин — «медицинский газлайтинг»¹¹, когда жалобы пациента игнорируются, что убеждает его в собственном предположении: а может, ему действительно это только показалось?

Мнение пациента: игнорировать или нет?

Да, это раздражает, когда любой, входящий в кабинет врача, мнит себя более сведущим в медицине, чем специалист, обучавшийся этому много лет. Раздражают пациенты-ипохондрики, каждую неделю обнаруживающие у себя симптомы новой «неизлечимой» болезни. Но прислушиваться к человеку, пришедшему на прием, и строить продуктивный диалог, а не монолог, полезно в любом случае.

«Эти дополнительные вопросы укрепляют доверие к врачу и могут натолкнуть его на новые соображения о проблеме пациента», — говорит специалист¹².

Кроме того, по мнению авторов книги «Навыки общения с пациентами»¹⁰ Джонатана Сильвермана и Джульетты Драйпер, пациент может знать о болезни больше, если, например, это редкое хроническое заболевание. Врачу стоит учитывать и прошлый опыт человека, например диабетик мог вырасти в семье больных сахарным диабетом людей и знать многие нюансы проявления недуга и его лечения.

Психотерапевт и клинический психолог НМИЦ ДГОИ им. Дмитрия Рогачева Наталья Клипинина. тоже говорит о необходимости диалога на равных и сетует, что врачи не готовы к такой коммуникации.

В итоге 40 % россиян¹³ воспринимают рекомендации врачей как что-то второстепенное, необязательное к исполнению. Это приводит к самолечению либо к переходам от доктора к доктору за подтверждением диагноза или в поисках «удобной» терапии и опять же к самолечению. «В общественном сознании есть мнение: чтобы поставить верный диагноз, нужно обойти минимум трех врачей. В итоге человек сталкивается с разными мнениями, что еще больше его путает», — поясняет врач Светлана Черных.

Саморазвитие против самолечения

Необходимость прислушиваться к пациенту и терпеливо разъяснять элементарные понятия может казаться обременительной. Но это, пожалуй, самый верный способ мотивировать человека обращаться к официальной медицине и делать это вовремя, а не на запущенной стадии заболевания.

«Самолечение будет всегда, как бы с ним ни боролись врачи. Если хоть раз такой метод сработал у человека, то он уже будет раздавать советы, как такое лечить, — считает врач-дерматолог Светлана Якубовская. — Главный совет врачам по борьбе с самолечением у пациентов: нужно развиваться, не стоять на месте, все время черпать новые знания, чтобы не было ни одного пациента с неверно поставленным диагнозом. И, конечно, быть внимательным, чутким, эмпатичным. Врач лечит еще и словом. Любое самолечение не имеет обратной связи и контроля, как бросок мяча в одну сторону».