Терапевт, гинеколог и гастроэнтеролог — о восприятии своей внешности пациентами. Почему молодость пугает, а стиль привлекает? Мы поговорили с врачами, которые выглядят моложе своих лет, о недоверии пациентов.

Александр Соболь, терапевт-гастроэнтеролог, профпатолог, блогер, г. Пермь:

«Ухожен — значит, прогрессивный»

Когда я начинал карьеру врача-гастроэнтеролога, не придавал значения внешности. Откровенно признаюсь, не следил за собой. Халат был не по размеру, под ним я носил футболку и джинсы. Но не зря существует поговорка «По одежке встречают, по уму провожают». Первое впечатление у людей на мой счет складывалось соответствующее: студент какой-то… Мне активно приходилось доказывать свою компетентность и грамотность. За спиной часто слышал смешные клички, кто-то из пациентов прикалывался, а однажды назвали даже неряхой. Я не обиделся, но окончательно понял, что вид мой доверия не вызывает.

Пересмотрел отношение к имиджу. Купил дорогой и стильный халат, сменил прическу. Я тогда работал в частной клинике, и, к моему удивлению, у меня не только вырос средний чек за прием, пациентов стало в разы больше, да и очередь начала образовываться. Появился новый контингент. Стало очевидно, что моя ценность как врача в глазах пациентов повысилась.

За те 10 лет, что я работаю, наблюдаю, как трансформировался образ хорошего доктора. Люди всегда переживают о своем здоровье, именно поэтому хотят услышать мнение опытного специалиста.

Раньше «настоящий доктор» в представлении пациентов непременно был седовласым мужчиной внушительных размеров, с окладистой бородой и в огромном халате, ну или старушкой в очках. Теперь этот и другие стереотипы ушли. Профессора, доктора наук молодеют, вслед за этим меняется мировоззрение пациентов.

Пусть в целом доверия к молодежи маловато, но люди начинают серьезно прислушиваться к молодым врачам и к доказательной медицине. Для многих молодые специалисты сегодня авторитетны не менее пожилых, опытных. Не только потому, что активно стремятся развиваться, постоянно оттачивают навыки, открыты новому, назначают интересное, грамотное и адекватное лечение. Это ценится пациентами.

Да и имидж врача играет существенную роль. Ухожен, современно и стильно одет — значит, прогрессивный, передовой, заинтересованный. По внешности люди судят, что «этот» — свой человек. Доверительность общения возрастает в разы.

Со старшими коллегами я не раз обсуждал коммуникативные стратегии поведения молодого врача. Ведь даже сейчас при первичном приеме, несмотря на мою известность в Перми, у людей возникают сомнения. Они спрашивают, сколько мне лет, что я закончил. Главный лайфхак, который я усвоил: сохраняй хладнокровность и невозмутимость, не поддавайся провокациям. Люди, приходя на прием, в том числе хотят проверить, насколько ты крут. Удалось сохранить невозмутимость и быть убедительным — первая проверка пройдена!

Ирина Ильина, профессор кафедры акушерства и гинекологии, доктор медицинских наук, врач акушер-гинеколог:

«Шестнадцатилетняя свистушка делает мне замечание?!»

Я вела амбулаторный прием, когда в коридоре разразился скандал. Какую-то пациентку не устроил результат анализа крови. Она требовала немедленно повторить его. Люди за дверью говорили на повышенных тонах, очень мешали работать. Я вышла попросить быть чуть тише. На мою просьбу последовала неожиданная и довольно грубая реплика: «Что это за шестнадцатилетняя свистушка делает мне тут замечание?»

Я выдохнула и с улыбкой поблагодарила женщину за комплимент. Наверное, это самый яркий курьез в моей практике.

В эру до интернета, когда пациенты были лишены открытой информации о заболеваниях, о вариантах лечения, им действительно приходилось довериться доктору. Тогда моложавость могла играть не лучшую роль в отношении к врачу. Теперь — скорее нет.

В ситуации недоверия куда важнее отношение пациента к своей проблеме. Сегодня люди приходят на прием подкованные. Врачу, который доносит свою точку зрения уверенно, который готов обсуждать варианты лечения, доверяют. В нем видят специалиста. Когда чувствую, что пациент сомневается в моих назначениях и рекомендациях, я предпочитаю провести консилиум.

Даже в этой ситуации врач рискует. В последние годы я наблюдаю другой перекос: пациенты уверены, что врачи им что-то должны! Они, не стесняясь, пишут жалобы, при этом продолжают наблюдаться у тех же докторов! Тут у любого медика с самообладанием могут возникнуть проблемы. Я, например, сразу перестаю быть любезной и улыбчивой, становлюсь подчеркнуто краткой.

Будучи сотрудником кафедры, я общаюсь с пациентами стационара не так тесно, как городские врачи. В этом смысле чуть более защищена от негативного к себе отношения. Работая также в коммерческой сфере, могу выставить какие-то рамки.

Куда больше эйджизма я вижу от своих коллег в научных кругах. Здесь внешность, миниатюрность, моложавость действительно не всегда на руку. Возможно, в связи с тем, что в медицинском сообществе развито понятие субординации. Не исключено, что сильны пережитки советского прошлого.

Раньше-то становились профессорами в 50–60 лет! Но времена меняются, сегодня «молодой профессор» все моложе и моложе.

Инна Невзорова, терапевт, семейный врач, г. Москва:

«Приезжаю на вызов, дергаю дверную ручку и понимаю, что с другой стороны дверь держат…»

Окончив ординатуру, я вышла работать в поликлинику Управления делами президента. Большая часть ее контингента — люди возрастные, сотрудники госструктур, члены Совета Федерации и избирательных комиссий, члены Союза театральных деятелей России. В большинстве своём они достигли пожилого возраста в очень хорошем, как говорят медики, сохранном состоянии: не плохи физически и ментально. Многие продолжали работать. Рядом с ними ты был особенно молод.

Однажды я поехала на вызов, приехала к старинному дому в центре столицы. Бегу по лестнице, тороплюсь, а пролеты огромные. Слышу, люди уже открыли дверь. Значит, ждут. Впереди море вызовов, успеть бы. Добегаю, дергаю ручку, тяну на себя и вдруг понимаю, что с другой стороны дверь держат. Я на себя — они держат еще крепче. «Не пойму, — говорю, — врача вызывали?» «Да, — отвечают, — но мы вызывали ВРАЧА!»

Принять меня за пробегающую мимо девочку было несложно. Основной контингент докторов нашей поликлиники выглядел как Людмила Зыкина: осанистые, серьезные, основательные дамы с прическами, умеющие держать дистанцию. Несмотря на мой стаж, наличие двух детей-погодок четырех и пяти лет, я была на фоне врачей нашей клиники очень контрастным экземпляром: худенькая, миниатюрная...

Первое время не только молодость, еще и гендер имел значение. Я часто оказывалась героиней анекдота: «Ну, Анна Ивановна, вы же умная, придумайте сами, почему я здесь нахожусь!»

Сегодня доверия молодым врачам больше. Да и моложавость перестала фрустрировать, потому что в нашем обществе развит тренд на красоту. Подтянутый внешний вид, ухоженность, «улучшайзинг, который глубоко осваивают не только женщины, но и мужчины, играют не последнюю роль. Нет больше доверия к толстому диетологу, который учит вас здоровому питанию.

Сегодня врачу важно выглядеть на пять с плюсом. Это касается и лица, и прически, и рабочей одежды, и внутреннего психоэмоционального состояния. Пациенты на это обращают внимание.

Наконец, последнее. За годы работы мне не раз приходилось доказывать свою профпригодность. Достаточно двух-трёх фраз для этого.

И если доктор понял это, он обязан и пациента к этой мысли подвести!

С годами неосознанная компетентность становится твоей второй натурой. Ты допускаешь все меньше коммуникативных ошибок. Научаешься подстраиваться, избегая недопонимания и конфликтов. Ну, а ошибки… они неизбежны. Не ошибается, как известно, тот, кто ничего не делает.